На данной недельке украинское правительство на собственном заседании утвердило проект Стратегии экономической сохранности Украины на период до 2025 года. Для введения документа в действие осталось два формальных шага: подписание соответственного указа президентом Зеленским и его обнародование.
Заместитель министра экономики Светлана Панаиотиди чуток ли не с придыханием говорила, дескать, в первый раз на законодательном уровне определено понятие экономической сохранности, также главные вызовы для сохранности Украины и пути их преодоления. Даже захотелось поверить. Если б не было понятно, что Панаиотиди — штатская супруга главы «Нефтегаза» Коболева, который является чуть ли не основным ликвидатором экономического суверенитета Украины.
Ну и совершенно: чем меньше на Украине остается экономики, тем больше возникает различных стратегий и программ по ее поддержке, которые по сути не нацелены на выполнение, не производятся, а к моменту прихода срока отчета по ним — обычно, уже даже не вспоминаются. Другими словами являются имитацией работы и предметом карго-культа.
Оценивая исходя из убеждений экономической сохранности десятилетие работы «папередников» в 2010-2019 годах, создатели стратегии признали состояние экономической сохранности неудовлетворительным. Равно как и таковых ее составляющих, как финансовая и производственная сохранность. Еще ужаснее дела с внешнеэкономической, инвестиционно-инновационной и макроэкономической сохранностью: их состояние оценено как опасное.
Главными причинами обрисованных заморочек создатели обусловили «вооруженную злость Русской Федерации, временную оккупацию части местности Украины», также внедрение экономических инструментов воздействия (а именно, санкций к украинским товарам и услугам, воздействия на остальные страны с целью принятия решений, противоречащих экономическим интересам Украины) как 1-го «из методов ведения гибридной войны Русской Федерации против Украины».
Упоминаются, естественно, по различным фронтам и такие предпосылки, как маленький уровень экономной дисциплины, высочайший недостаток бюджета, утрата доходов из-за уклонения от уплаты налогов и даже деиндустриализация экономики, ее технологическая отсталость, износ главных средств, чрезмерное проникновение импорта на внутренний рынок, сырьевая структура экспорта, высочайший уровень коррупции и почти все остальные явления, загоняющие украинскую экономику в гроб.
Совершенно неупомянутой осталась разве что неувязка фактического наружного управления, под которое Украина попала в итоге Майдана, порождающая нерешаемые экономические трудности. Но эта тема, очевидно, на Украине вполне табуирована. Зато трудности, создаваемые Россией, все равно выделены как главные. Несмотря даже на то, что оценивался период с 2010 года, в каком четыре года из рассматриваемых 10 лет были домайданными. И не говоря о том, что вышеперечисленные трудности и ряд остальных с Россией совершенно никак не соединены.
Целью гос политики в сфере обеспечения экономической сохранности определено достижение главных государственных экономических интересов и экономического суверенитета.
В стратегии определены базисные понятия «финансовая сохранность», «национальные экономические интересы», «финансовая стойкость» и «экономический суверенитет».
Финансовая сохранность — это состояние экономики, при котором достигаются главные национальные экономически интересы и обеспечивается экономический суверенитет.
Главными государственными экономическими интересами является обеспечение экономической стойкости, высочайшей конкурентоспособности украинской экономики в мировой экономической среде, интеграция в европейское экономическое место и достижение на данной базе больших эталонов жизни населения.
Финансовая стойкость — способность экономической системы выдерживать воздействие шоков, а именно возникающих вследствие реализации внутренних либо наружных угроз, и продолжать свое устойчивое экономическое развитие.
Экономический суверенитет — независимость страны в реализации наружной и внутренней экономической политики с соблюдением и выполнением взятых на себя интернациональных обязанностей.
Определения, естественно, любопытны.
К примеру, способность экономик Афганистана и Сомали выдерживать воздействие внутренних и наружных шоков и даже в неком смысле «продолжать свое устойчивое развитие» очень высока. Навряд ли с сиим кто-то поспорит. Но финансовая стойкость этих 2-ух государств — непонятный пример для подражания. Но по всему видно, что украинское управление направляет свою экономику конкретно на таковой путь «развития».
Насчет независимости страны в реализации экономической политики, но с соблюдением и выполнением интернациональных обязанностей, которые ему напрашиваются, написано тоже отлично. Исходя из убеждений сегодняшних управляющих Украины, это, наверняка, и есть экономический суверенитет. Хотя по сути полное его отсутствие.
Если добавить к сиим двум определениям к тому же высшую конкурентоспособность украинской экономики в мировой среде, шансов на которую просто нет, то получится, что экономической сохранности достигнуть не выйдет даже на теоретическом уровне. Но в зазеркалье все быть может по другому…
Задачки, которые должны дозволить достигнуть поставленной цели, явны. К примеру, в сфере денежной сохранности — постепенное сокращение недостатка бюджета, уменьшение уровня неработающих кредитов и так дальше. В сфере производственной сохранности — возобновление потенциала высокотехнологических отраслей индустрии (галлактической отрасли, авиа- и ракетостроения), создание новейших способностей для развития (возобновления) собственного производства полного цикла критически принципиальной продукции и утраченных привезенных из других стран девайсов и так дальше. Другими словами задачки поставлены в стиле «за все не плохое, против всего отвратительного».
А вот с механизмами их решения все куда наиболее обидно. Оказывается, вышеперечисленного и многого другого можно будет достигнуть методом установления мотивированных ориентиров, воплощения неизменного мониторинга индикаторов экономической сохранности, разработки и реализации органами гос власти «детализированных планов мероприятий гос политики по активизации развития» соответственных сфер, каждогоднего составления отчетов и так дальше.
Другими словами по сути ни устройств и инструментов решения хоть каких-либо из намеченных целей, ни тем наиболее их ресурсного обеспечения стратегия не предугадывает даже глубоко в теории…
Как при всем этом Зеленский и Ко собираются к 2025 году, к примеру, износ главных средств в индустрии, строительстве и на транспорте с имеющихся 51-59% (числа разумеется занижены) довести до 30-40%, долю высокотехнологической продукции в общем объеме реализованной продукции прирастить с 2,9% до семи-двенадцати процентов либо в два раза уменьшить энергоемкость ВВП и так дальше? Да никак. Карго-культ не предполагает, что сделанное в его рамках обязано работать.
А так как эта стратегия вместе с иными стратегиями и программками, которые принимаются на Украине нон-стоп, готовилась конкретно в рамках карго-культа, то ее единственная цель — быть принятой, чтоб сделать видимость работы. До 2025 года о ней 100 раз позабудут. А ее создатели с большенный толикой вероятности будут уже не у дел. К слову, промежных мотивированных значений они устанавливать не стали. И это только свидетельствует о том, что они сами ясно понимают и свои перспективы, и перспективы рожденного ими детища.
Валерий Михайлов, РИА Анонсы
Источник: